Ищем ночлег в Париже

Итак, пообщавшись с местной публикой, я выяснил довольно много полезного. Но сразу всей информации не получил. Место для ночлега продолжаю искать. Ближе к полуночи я все же нашел сквот. Только это оказалось не общежитием панков, а просто клубом любителей анаши. Меня туда пустили только на одну ночь.
В сквоте были хиппи. Они проводили какие-то химические опыты. Вначале я подумал, что эти паразиты варят свое наркотическое зелье. Уловив мой взгляд, одна из девушек-хиппи рассказала, что это проходит процесс приготовления реагента, выявляющего наличие вируса СПИДа в различных жидкостях и на поверхностях. Иными словами, хиппи занимались самозащитой. Учитывая их образ жизни, они должны сами без помощи из вне уметь определять носителей этой смертельной болезни.

А образ жизни у хиппи, скажем так, своеобразный. Чтобы не сказать грубее и не обидеть их. У них нет личных вещей. Вся одежда лежит в общей куче, вплоть до трусов – каждый надевает, что захочет. Другими словами – это коммунизм. Вы бы стали носить трусы, в которых уже ходили все жильцы дома?
Культура хиппи предполагает употребление наркотических веществ. Повсюду на стенах висят абстрактные картины, написанные явно в наркотическом бреду. Чаще всего на картинах изображено уродливое нагромождение фрагментов, относящихся к тематике библейского ада. Это свидетельствует о преимущественно депрессивном состоянии психики хиппи. И это не удивительно. Ведь их мозг постоянно разрушается наркотиками.
На мой взгляд, хиппи – сумасшедшие. Деградирующие наркоманы. Они составляют костяк антиглобалистов, наряду с разнообразными коммунистическими группировками. Борются с новейшими достижениями человеческой цивилизации, препятствуют экономическому сращиванию народов, ненавидят частную собственность. Почему? В этом нет реальной логики. Действиями хиппи управляет наркотический бред поврежденного мозга.
Как сделать из обычного человека хиппи? Просто. При помощи психолого-физической обработки мозга средой общения и наркотическими препаратами.
Утром я собрался уходить. Хиппи приглашали оставаться еще, но я отказался.

Весь день прошел в бесплодных поисках места ночлега. Один русский сказал мне, что в районе восточного вокзала вечером можно найти бесплатную ночевку возле церкви. Нужно только найти толпу людей, желающих получить ночлег. Эта информация была точной, но не полной. Придя к церкви, я не нашел людей. В самой церкви мне ответили, что ночлег невозможен. Разве так Библия учит отвечать просящим?
Поздним вечером я по-прежнему хожу в поисках разбитого дома или хотя бы открытого подъезда. И вдруг нахожу такой подъезд. Захожу внутрь и пугаю жильцов. Меня вежливо выпроваживают и закрывают дверь перед самым носом. Иду дальше.

Посреди улицы лежит человеческое тело с рюкзаком. Одежда чистая. Подхожу ближе. На меня смотрят глаза, полные отчаяния. Это оказался чистокровный немец, истинный ариец из Страсбурга. Вполне обычный человек. Художник. Приехал в Париж к друзьям. После ссоры друзья выгнали его на улицу. На последние деньги купил билет до Страсбурга. Он ждал поезда, а вокзал закрыли. Пошел искать ночлег, устал, проголодался и в изнеможении повалился прямо на дороге.
Я ему объяснил, что тоже ищу ночлег.
- Вставай, - я говорю. - Надо идти. Мы должны найти нормальное место, где можно спать.
- Это невозможно, - отвечает немец, - все дома закрыты. Нас никто не пустит.
- Это реально. Нельзя лежать на улице. Иначе мы деградируем. Мы должны идти.
Немец встал и пошел за мной. Любопытный это был дуэт. У одного черты лица явно германские, у другого – русские. Когда-то наши деды на войне убивали и ненавидели друг друга. А теперь мы идем вместе. У нас одна задача. И, наверное, мы почти друзья.

Дальше >>